Мне повезло – среди тех, кто учил,
Трубников есть, Рабинович и Корчак...
нам говорили: «Пред злом не молчи!»,
пусть оно тоже помается – в корчах.
Пишет судьба нашей жизни тетрадь,
и на отрезке коротеньком жизненном
я не пыталась на части разъять –
физику в школе любила и физика.
Он не кричал, не водил нас к директору,
по голове мог погладить при всех,
я собирала приёмник детекторный,
он улыбался, на парту присев…
…а Рабинович, тот – медиевист,
с ним мы ходили в походы Крестовые,
и на дипломе моём каждый лист
был его ручкой стократ «разрисованным».
Он не любил о войне вспоминать –
той, где Освенцим, Варшава и Краков,
знали студенты – пришлось воевать,
был ветераном суровый наш Яков.
Кафедра в вузе – один к одному,
можно с любого портрет как «икону»,
я и сейчас поклонюсь потому
нашему скромному Мамикону…
Лётчик и просто живая душа,
Чкалов – не Чкалов,
но сталинский Сокол!
Многое нам – «желторотым», прощал,
он и теперь в синем небе высоком.
Каждой строки вспоминаю добро
из «деревенщиков» читанным Быковым,
есть «Обелиска» особенный фронт
Слова простого Учителя – тихого.
