И МЕТЛОЙ, И ТАПКАМИ ГОНЯЛ…
не уходит – говорит, что призрак,
кутается в гору одеял,
фантиками сорит от ирисок.
Кашляет, мешает мне уснуть,
шарф приватизировала, стерва…
чашки позабыла сполоснуть,
действует на печень мне и нервы.
Выдыхает в потолок меня…
бросила б, Минздрав предупреждает…
а она придёт средь бела дня –
непривычно тихая такая…
и молчит… в прищуренных глазах
то ли пониманье, то ль прощенье…
а в глаза поймавших зеркалах,
чудится порой мне отвращенье…
Так нельзя… листает мой дневник,
фото рвёт с пометками: «На память…»,
трогает меня за воротник…
ласково…
но будто бы – тиранит…
туфелькой качает на ноге,
вертит на руке своей колечко,
на дождливом пасмурном окне
чертит тонким пальчиком сердечко.
Я её к себе не привязал –
у меня, реально, всё в порядке!
Провожу сегодня на вокзал,
пусть с другими поиграет в прятки.
Пятью пять… искать её не стану! –
выпила, бедовая, взахлёб…
на своём буранном полустанке
пусть она в ромашки упадёт.
Чётные – нечётные… примета,
взрослая, а верит в чёрт-те что…
у дверей в затерянное лето,
у порога вечных холодов…
